(4.12) Глава двенадцатая

и имя хозяина автомобиля – это посмотреть на номер его машины. Но машина была погребена под прицепом многотонной фуры, и посмотреть не представлялось никакой возможности. А так как никто из сотрудников ГИБДД не смог проехать к месту аварии, то сделать это было попросту некому. Даже Сергей, когда вытаскивал тело Максима, не проверил его карманы, в которых могли быть и документы. Но, впрочем, их там всё равно не было: Максим всегда убирал все документы в бардачок своей машины, ничего не оставляя в карманах брюк или пиджака. Просто он так привык.
А тем временем на шоссе уже вовсю шли работы по восстановлению дорожного движения. Кузьмич и компания решили расчистить хотя бы одну полосу движения. С неимоверным трудом, с помощью Хаммера и нескольких связанных между собой буксировочных тросов, им удалось сдвинуть в сторону прицеп фуры на несколько метров. В результате этих действий, образовался небольшой проезд, как раз для свободного движения одной машины. Если смотреть сверху, то это напоминало запруду, которую пробил маленький ручеёк, прокладывая путь вперёд каравану машин, которые ринулись нескончаемым потоком в образовавшийся проём. Надо отдать должное и автолюбителям: они проезжали по спасительной дороге жизни без паники и суеты, уважая друг друга. В это, конечно, с трудом верится, но именно так оно и было…
Пока врачи трудились над развязыванием всех верёвок, которыми Сергей привязал тело Максима к спинке сиденья, Сеич, активно жестикулируя, вёл диалог с Меламедом. Неожиданно раздался дикий крик! Это Нина Гогнадзе сняла плед, которым Вера накрыла тело Максима в вертолёте, и посмотрела на лицо пострадавшего:
– Покровский!!! Макси… О, горе!!!
Сеич подпрыгнул на месте, потом обернулся, пробежал взглядом по сторонам, жадно ища глазами Максима, как он думал, входящего в центр. Но, так и не увидев Покровского, снова посмотрел на Нину. Из её глаз брызнули слезы, и она отпрянула в сторону, мягко оседая на пол. Словно разрядом тысячи молний в один момент прошило всё тело Сеича. Все его мышцы свело одной сплошной судорогой, и только голос Меламеда привёл его в чувство.
– Возьмите себя в руки! Немедленно! Вы меня слышите!!! – рявкнул Давид Аркадьевич и отвесил Сеичу увесистую оплеуху на глазах у всего персонала.
Надо признать, это быстро сработало. Все забегали с удвоенной энергией, а Сеич с Меламедом кинулись к тележке. Да… это был он…. На тележке безжизненно лежало тело Покровского с чернеющими под глазами кругами.
– Сколько прошло времени после аварии? – заорал Меламед…
– Часа полтора… Может быть, два… – послышался чей-то голос в фойе центра.
Меламед повернулся и увидел какого-то грязного оборванца, держащего окровавленный