всеми… Ну а тем временем водка развязывала всем язык…
– Ферзь, я чего-то не догоняю. Это что, всё? Так я тебя с полпинка узнаю. Что-то этот стилист тут туфту лепит, – произнёс Хохлома, и зыркнул на меня своими непредсказуемыми глазами.
– А ты чего, спец в этом деле? Или, может, тебе ножницы дать? – подколол его Спартак.
– Ну, стричь не умею, а вот уши отфигачу за лажу, причём оба! Сомневаешься? Хочешь проверить? – не унимался Хохлома.
– А чего тебя проверять, и так ясно. Или, может, ты мне решил попробовать уши отфигачить? Так я тебе не советую, потом костей не соберёшь своих, Кащей Хохломской. Только тот был бессмертный, а ты будешь смертный, – ответил Спартак.
– А ну, цыц! Чего разгалделись! – гаркнул Ферзь. – Это не вашего ума дело! Всем ясно? Или я похож на того, кто просто так что-нибудь делает? Когда спрошу вашего мнения, тогда свою пасть и откроете, а сейчас тихо тут. Как дети, ей-богу. Зверь, передай бутылку бухгалтеру (Иваныч), пусть накатит всем ещё по одной, а то достали своими пустыми базарами.
– Я, конечно, извиняюсь, но мы ещё работу не закончили, так что зря вы спорите, мол, узнаю или не узнаю. Там ещё и краска предстоит, а может и ещё чего-нибудь, – решился сказать я.
– Это кто это тут у нас подал голос? – просипел Сиплый. Какого лешего, да ещё за нашим столом, неизвестно кто рот открыл! Ты, паря, ничего не попутал? Или тебе популярно наши правила объяснить?
– Ну всё, хватит! Ферзь, скажи ты им всем, чтобы затухли! – не выдержала Вера. Достало всё это. Человек приехал помочь, а на него накинулись все тут.
– Правильно, Веерка, базаришь. Кто что-то не понял, могу на улице объяснить. Каждому и популярно, – поигрывая ножом в руках произнёс Зверь.
Наступила гробовая тишина. Видно, слово Зверя имело большой вес среди этого коллектива, и к нему прислушивались.
– Короче, Ферзь, мы с братвой пойдём звёзды на небе посчитаем и заодно воздухом подышим. Неспокойно мне что-то сегодня. Хватит глаза заливать, знаю, что говорю.
– Ты уверен, Зверь? – напряжённо спросил Ферзь.
– Неспокойно…, – только и сказал Зверь и вышел из–за стола.
Когда фигура Зверя скрылась за дверным проёмом, Ферзь добавил:
– Так, чтобы во все глаза мне тут смотрели! Зверь что-то почуял, а раз так, то не надо объяснять каждому, что делать. Все знаете, какое у него чутьё на опасность. Поэтому по местам, и чтобы ни звука. Всем ясно???
– Да куда уж яснее, – ответил Спартак, и отнял бутылку у Хохломы, который