(3.3) Креативные гастроли

за газетами пошла.
Пока Юля искала газеты, мы с Катей подбирали место для стрижки и освещение, которого было маловато. Сами понимаете, ведь спальная комната – это святая святых, а там много света и ни к чему.
– Вот вам газеты, – сказала Юлька, протягивая пачку пожелтевших от времени газет.
– Света маловато, Юль, нельзя что-нибудь придумать?
– Это же не салон тебе. На ощупь стриги! Хи-хи-хи.
– Если я нащупаю её бюст вместо волос, то о какой стрижке ты мне говоришь? Я же не железный, я живой. Ха-ха-ха.
– Это вы сейчас про что там смеётесь? – очухалась Катя, поняв, что говорят про неё.
– Это я ему сказала, чтобы тебе ничего лишнего не отстриг, Кать!
– Я ему тогда сама отстригу всё то, что отличает его от нас!
– Очень смешно, – проворчал я. – Хватит базарить, давай мочи свои волосы и приходи.

Да, конечно, это была не Москва, и, конечно, это был не салон. Кате пришлось идти во двор и набрать ведро воды из колодца, чтобы намочить свою большую косу. Видя, как она мучается, я не выдержал и подбежал к ней, чтобы помочь. Понимая, что с такой косой мы провозимся до самого утра, я быстрым и отточенным движением ножниц отрезал её почти под самый корень. Нет, запас для стрижки я, конечно, оставил, но вот просчитать Катину реакцию я не успел. Ещё не остыла её коса в моих руках, как я получаю мощнейший удар в лицо, и, смотря мультфильмы на небе, падаю возле колодца и собачьей конуры. В голове загудело и зазвенело, а звёзды с неба посыпались на мою голову. Потом погас свет, и я уже думал, что это конец. Конец моей профессиональной деятельности, так внезапно наступивший в этом захолустье. Но вдруг ведро холодной воды обрушивается на моё бездыханное тело – так приводят в чувство на допросах в Гестапо или в КГБ. Я, как рыба, стал жадно ловить ртом воздух и в этот момент почувствовал запах самогонки, который, подобно нашатырю, сильно ударил мне в нос. Я открыл глаза и увидел небо над головой с его сияющими звёздами.

– Кажись, живой, – послышалось мне. – Эй, как ты там? Косу-то мою отдай. Вот как вцепился-то и не разожмёшь прям. Отдай, говорю, – говорила, судя по голосу, Катя, пытаясь разжать мою руку, сжимающую теперь уже бывшую её косу. Ты уж меня извини, Дим. Надо же предупреждать, что ты сделать-то хочешь. Я бы подготовилась хоть, а так – как всё равно напал сзади и отрезал.
– А… Я...