(2.3) Школьные шалости

во время матча, когда он стоял на воротах. И меня понесло. Я уже не в силах был себя остановить, а за мной стало распирать и других.
— Ну-ну, давай…— только и успела сказать Любовь Михайловна. В этот момент её взгляд остановился на Силантьеве…
— Да вы что сегодня, сговорились что ли? Ладно другие, но ты-то куда смотрел и во что играл. Ты ведь можешь учиться нормально, а у тебя вместо пятёрок мяч отпечатан на лице. Ты же единственная звёздочка, поблёскивающая в этой беспросветной бездне. Посмотри на себя в зеркало, это же не ты. Так, знаешь что, ты тоже выйди из класса и приведи себя в порядок, а заодно и Семенова.
Но класс уже просто ржал, и остановить эту комедию было нереальным делом. Ну а со мной началась настоящая истерика, и это не ускользнуло от глаз Любови Михайловны:
— Так, а вот главный футболист чего у нас так развеселился? Иди-ка, голубчик, мы посмотрим, как ты выучил пересказ, это тебе не голы забивать. Иди, иди…
Если посмотреть на нас со стороны в этот момент, то можно подумать, что урок проходит где-то в психушке. К доске с дневником в руках бредет трясущийся от смеха ученик, скорее похожий на старика. Его голова втянута в плечи, ноги дрожат и заплетаются о лежащие рядом с партами портфели. Одежда похожа на ошмётки с помойки, а на глазах— слёзы.(Помните, Киса Воробьянинов просил подаяние? Вот в таком духе.) Глядя на весь этот дурдом, оставалось услышать ещё и от Любови Михайловны что-то типа: «Ну что, бомжара, порадуй мамочку своим рассказом.» И нас всех можно спокойно забирать в Кащенко. Кое-как я доковылял до её стола и дрожащей от смеха рукой протянул дневник. Она поправила очки и спросила:

— Ты хоть отвечать сможешь?
— Сссс—мооооо—гууууу!
—Оно и видно по тебеееее, — только и успела она сказать, как смех возобладал над всеми её попытками казаться серьёзной. «Это чтоооооо у теееебяяяяя на нервной почвеееее?, — уже рыдая от смеха, выдавила она из себя.

Хочу заметить, что до конца урока оставалось ещё минут тридцать, и мы вместе с Любовью Михайловной проржали, как на спектакле у Михаила Жванецкого, всё это время. Такого не было в истории школы никогда. Нужно было видеть лица школьников и учителей, которые наблюдали, как после звонка из класса выползали рыдающие от смеха ученики вместе с плачущей от того же смеха учительницей. В наше время подумали бы точно, что класс обкурился на уроке. Но тогда, план сработал на все сто процентов, и перед девчонками я ходил настоящим героем…
Нет, это конечно